Другой Путь.Часть 1 - Страница 44

Когда мы поднялись в номер, он все-таки решился.

- Планы немножко поменялись, - сказал он. - У нас нет недели, переправляться в Штаты станем завтра к полудню. Из Гаваны в Мехико, а там вас встретят. Пересадка на рейс до Далласа в том же аэропорту. Американские документы на вас должны передать там.

Я даже обрадовался, что скоро со всеми этими полетами будет покончено и появится хоть какое-то постоянство. Жить в чужих домах, постоянно кушать приготовленную неизвестными руками еду - то еще удовольствие. За свои двадцать лет мне не часто приходилось уезжать из дома и, хотя в мечтах мне хотелось побывать всюду, реальные путешествия заставляли меня немного нервничать. Мне было неуютно спать в незнакомых местах. Чувство временности и собственной чужеродности в таких местах вызывали тоску. А может быть, это и была начинавшаяся ностальгия?

- Вот вам, парни, ваши паспорта. - Артем сунул мне в руки две темно-синие книжицы "Suomi passi" - С визами в Мексиканские Соединенные Штаты. Все, как положено. Заучите имена, места рождения, проживание и прочее. Говорить с завтрашнего утра только на английском. А это, - в его руке появился маленький пакетик, - деньги на первое время. Здесь по тысяче американских долларов на брата. Должно хватить в любой ситуации. Что делать в случае возникновения чего-то непредусмотренного - вы проинструктированы. В аэропорту вас встретит некий Альварес. Кто это такой - я не знаю. Он работник аэропорта. Собирайтесь потихоньку.

Мы так и не посмотрели на Гавану, как рассчитывали.

- Надо сигар купить, - загорелся Захар. - Я слышал, что американцы очень любят здешние сигары, но из-за своего дурацкого эмбарго не могут торговать с Кубой! Дефицит, однако!

- Забудь, - оборвал его Артем. - Ты не турист. К побывавшим на Кубе там относятся с подозрением. А нам лишнее внимание вообще ни к чему.

- Жаль, - пробормотал расстроенный Захар. - И ром нельзя?

- И ром нельзя. Вот будешь возвращаться - прихватишь папаше и сигары и ром.

На следующее утро прощание с Артемом вышло каким-то скомканным: после регистрации на рейс он легонько ткнул меня кулаком в плечо, я ответил тем же, мы с ним обнялись и я отступил, уступая Захару место для прощания. Майцев просто пожал Артему руку и быстрыми шагами пошел к выходу на посадку. Наш опекун усмехнулся и, помахав мне на прощанье, отошел к большому окну - проследить за нашей посадкой на самолет.

А самолет, поданный на рейс - самый настоящий американский "Боинг" мексиканской авиакомпании "Мексикана Эйрлайнз", не вызвал во мне ожидаемого трепета. Ничего особенного я в нем не увидел - старый, с облезшей местами краской, похожий на распухший "Ту-154" - тоже три двигателя, хвост с крылышками наверху. Самолет как самолет. А внутри так и еще теснее, темнее, чем тот "Ил", на котором мы прилетели в Гавану. В общем, не произвел на меня впечатления образец американского авиапрома.

Мы летели в страну, которая стала испытательным полигоном для тех сил, что приняли самое деятельное участие в уничтожении Союза. Аграрная страна, разбогатевшая на нефти в 60-е и 70-е,, доходы от которой составляли до трех четвертей бюджета страны, строившая какую-то странную конструкцию из социализма и капитализма под контролем государства - примерно как в России спустя двадцать лет или в Китае через десять, в одночасье оказалась разорена упавшими ценами на рынке нефти. Пока "черное золото" обеспечивало постоянный доход стране, социальноориентированное правительство много и с удовольствием кредитовалось на любых условиях, лишь бы сохранить социальные завоевания. Но пару лет назад доходы государственных нефтяных компаний упали, и вдруг оказалось, что Мексика должна ежегодно выплачивать внешним кредиторам проценты, равные или даже превосходящие размер всего ее экспорта.

И дальнейший путь был похож: восстановительные кредиты МВФ, выполнение рекомендаций кредиторов, либерализация цен, приватизация авиакомпаний, банков, нефтянки (в основном НПЗ и предприятия нефтехимического комплекса - добычу оставили за государством), появление сотен нуворишей и даже самый богатый человек мира будет местным олигархом. Большая часть перерабатывающих мощностей досталась тем, кто мог предложить деньги; не только в казну, но и устроителям приватизации. В конечном итоге хозяевами НПЗ стали по большей части американские и европейские компании. Вслед за ними пришли "инвестиции" - "Форд", "Дженерал моторз", "Сити-банк", и прочие макдональдсы спешили вложиться в "перспективный большой рынок". Суть этих "инвестиций" свелась к размещению в стране "отверточных" предприятий, выжимание из населения тех невеликих доходов, что все-таки оставались в стране после продажи нефти и вывоз их американским акционерам. Все верно, все, как и везде - бедные должны оплачивать свою бедность. Спустя десять лет разразился новый мексиканский кризис, вызванный присоединением Мексики к "клубу богатых стран", контролем над инфляцией и невозможности развиваться без притока внешнего капитала, страна стала полностью зависимой от планов "Большого соседа".

Здесь так же как в будущей России соседствовали запредельная роскошь и необыкновенная бедность. Несколько сотен богатейших семей владели половиной богатства страны. Половина населения не владела ничем - включая собственные судьбы. И кризис следовал за кризисом, потому что решение одной проблемы сразу создавало другую. И все эти решения создавали лишь внешним "инвесторам" условия для выжимания мексиканской экономики досуха - не позволяя стране подняться выше определенного ей места в мировой табели о рангах.