Другой Путь.Часть 1 - Страница 17

- Вы, отрок Захарий, не волнуйтесь, - убедительно попросил Майцев-старший. - Что значит "на самом деле видит будущее"?

Еще минут двадцать у нас с Захаром ушло на то, чтобы убедить сочувственно улыбающегося Сергея Михайловича поставить любой эксперимент по выяснению моих способностей.

Но сначала были тесты. Вернее, как я понял гораздо позже, Майцев-старший начал тестировать нас сразу после слова "здрасьте", но и официальные тесты пришлось выполнить для его спокойствия.

Потом уже я проводил свои собственные тесты для доказательства своей правоты. Я с гневом отверг проскользнувшие предположения о телепатии, пирокинетике и прочей околонаучной фантастике, придумал сразу еще несколько экспериментов - в том числе со звонком из областного здравоохранения, и кажется, мне все же удалось убедить доктора Майцева в своей правоте.

- Ну, молодой человек, если верить моей науке, а оснований ей не верить у меня нет, то вырисовывается несколько аспектов, которые вызывают у меня определенное любопытство, - распустив галстук, заявил Майцев-папа. - Во-первых, что вы собираетесь делать с теми невероятно-печальными картинами, что вы тут передо мной расписали? Собираетесь как-то влиять и каким образом?

Мы с Захаром переглянулись и синхронно кивнули.

- Глупо обладать таким знанием и ничего не попытаться сделать, - сказал мой друг.

- Конечно, конечно. Ладно, коль вы уже взрослые люди, я буду разговаривать с вами как со взрослыми, - он достал из сейфа бутылку коньяка КВ, поставил ее на стол и выглянул за дверь.

- Машенька, сделайте три кофе покрепче. - Донеслось из приемной. - Только не из цикория, а того, что Ираклий Шалвович присылал, хорошо?

- Хорошо, Сергей Михайлович. Пять минут подождете?

- Конечно, Машенька. И вот еще что: на пару часов меня ни для кого нет. Я на обходе, на субботнике, в облисполкоме или даже уехал на поимку сбежавшего пациента. Придумывайте, проявите фантазию. Но - в рамках. На Луну меня посылать не нужно. Хорошо, Мария Семеновна?

- Я поняла, Сергей Михайлович.

- Ну вот и славно, Машенька, я на вас надеюсь. А кофе я жду. Мы ждем.

Майцев-старший прикрыл дверь, сел за стол и пока Мария Семеновна не принесла запрошенное, стучал шариковой ручкой по столу с периодичностью метронома. При этом он смотрел то на меня, то на своего сына и изредка - на часы над шкафом.

В свой кофе он добавил коньяк. Потом подумал немного и плеснул и нам с Захаром - "в терапевтических целях и в гомеопатических дозах".

- Допустим на миг, что все, что вы мне тут сейчас рассказали - сущая правда. Вот что, ребятки, мне по этому поводу мнится, - начал серьезный разговор доктор Майцев. - Наша страна больна. Любому мало-мальски соображающему человеку это понятно. Это я вам говорю как врач, как кандидат наук, как патриот. И для ее выздоровления требуется лечение. Будет ли это какая-то умная терапия или кровопускание - мы не в силах ни повлиять, ни изменить. Слишком мало времени. Насколько я понял, у нас осталось спокойной жизни год-два? Просто не успеть. И стране, по моему глубокому убеждению, нужно пройти через очистительный огонь, чтобы не повторять раз за разом те ошибки, что кандалами висят на ногах. Чтобы избавиться от иллюзий, чтобы обойтись в будущем без надоевших нам всем экспериментов. Но если вы полезете на баррикады сейчас, вы быстро свернете себе свои цыплячьи шеи и ничего не добьетесь. Вас просто объявят шизофрениками и ученики Снежневского из Института Сербского, а может статься и сам Андрей Владимирович, с радостью примутся за изучение ваших мозгов. Надеюсь, это понятно?

Мы опять кивнули, соглашаясь с ним - сами примерно о том самом и думали.

- С другой стороны, оставаться в стороне и наблюдать, как убивают твою страну, тоже не поступок гражданина, - хлебнув подостывший кофе, Сергей Михайлович закурил сигарету - болгарскую БТ. - И, стало быть, все равно придется лезть в самую гущу событий. Дилемма.

- Вот поэтому мы к тебе и пришли... - сообщил очевидное Захар.

- Это ясно, как божий день. Только застали вы меня немножко врасплох. Я не представляю что делать, но точно знаю, чего делать не нужно.

Мы с Захаром переглянулись.

- Да, молодежь, придумали вы мне геморрой под скорую пенсию. Итак, вот что. Знаете, что самое важное в работе хирурга? Не провести безумно-сложную операцию. Вовсе нет. Таких мастеров хватает, но больные у них мрут. Самое сложное - выходить больного после этой сложной операции. Потому что когда пациент слаб и каждую минуту норовит скользнуть... туда, - Майцев-старший поднял глаза к потолку, - требуется всё внимание, все знания, весь талант врача, чтобы удержать его здесь. И вот в этом месте я вижу достойное приложение ваших сил.

Захар посмотрел на меня, а я пожал плечами, потому что не понял ничего.

- Не понятно? - Глубоко затянулся дымом Сергей Михайлович. - Что по твоему мнению, тезка, мешало нашей стране развиваться после того, как ... как все случилось?

Я задумался, перебирая варианты ответа:

- Поголовное воровство, бесконтрольность трат, слабость власти, отсутствие вектора развития, затоваренность рынков, на которых не нужна продукция России, за исключением сырья. Неконкурентное, часто безнадежно устаревшее, производство, коррупция, терроризм, бюрократия, по сравнению с которой нынешняя - просто младенцы. Неправильная парадигма производства - массовость в ущерб качеству и ... удобству использования. Нет национальной идеи, нет объединяющего фактора, нет перспектив и уверенности, постоянный отток любого мало-мальски значимого капитала... Долги перед Западом и зависимость от цен на нефть и газ. Да много всего!